Экзорцист и демон - Страница 67

Ничего, в Аффиоре два года назад пришлось поработать не меньше — местное отделение Коллегии напутало с уроками изучения демонов и множество бестелесных бесов вырвалось в город и вселилось в людей. Тогда они, экзорцисты, с ног валились. В карстовых пещерах под Ревочем приходилось разыскивать демона по колено в ледяной воде. Подумаешь, духота!

Когда наступило время обеда, Вениамин был готов уже всё-таки сбежать.

Еда оказалась, вероятно, дрянной. Но он даже не заметил. Когда экзорцист был занят решением какой-либо проблемой, он часто забывал поесть вообще. В последнее время его кормила Иллира, — готовить она не умела, да и не испытывала желания учиться, но хлеб с ветчиной принести могла.

Иллира… она же там совсем одна. Или с демонами, неизвестно, что хуже. Ладно, не переживать, мастер Даленрин позаботится о девочке. Наверняка.

Вечер. Рабов загнали в барак, и Вениамина снова повели во двор. Кажется, те же, что и в прошлый раз.

Один из слуг оглянулся и наклонился поближе:

— Госпожа не передумает. Ты не первый. И даже не второй.

Другой слуга усмехнулся:

— Пока бесполезно. Попробуй дня через три.

— Он столько не выдержит. Умереть хочешь?

— Не хочу. Но иначе не могу.

Он сам стянул рубашку — с удовольствием, потому что грубая ткань пропиталась потом и стояла колом. Маг привык к погоде, и вечер казался уже прохладным.

— Эгей, посмотри-ка!

Один из слуг развернул его за плечо. Прикосновение к спине.

— Куда делось? Всего-то день.

Вениамин вздохнул и признался:

— Вылечил.

— Как?! Как ты смог вылечить спину от плети до подживающих рубцов?

— Немножко знаю магию.

Вернее, знает-то он очень хорошо. Только почему-то с трудом пользуется.

— Магию?! — хором переспросили слуги. Так, будто в этом факте было что-то удивительное.

— Ты лечишь себя магией? — заинтересовался тот, который держал его. — А других можешь?

Вениамин покачал головой:

— Совсем немного. Я не целитель.

— Хм.

— Давай ложись, — с нетерпением сказал второй. — Госпожа смотрит.

Экзорцист глянул вверх, на окно второго этажа, но не разглядел ничего.

В этот раз было чуть хуже. Практически зажившие рубцы всё-таки отзывались на удары лезвиями боли. Да ещё и безумная усталость. Вениамин еле добрался до барака, где раздавали деревянные тарелки с какой-то кашей. Кажется, она была подгорелая, но вкуса он даже не успел почувствовать — слишком мало. Остальные, видимо, считали так же. Одна рабыня, в два приёма слопав свою кашу, ловко выхватила тарелку у другой. Маг поморщился. Та, которая не успела доесть, рванула тарелку обратно…

И получила длинным хлыстом по руке. Экзорцист вздрогнул и огляделся. Надсмотрщик — кажется, господин Май, — крутил рукоятку хлыста в руках. Рабыня, улыбаясь ему, доедала кашу — уже нарочито медленно. Остальные делали вид, что ничего не случилось. Разгадка пришла минутой позже — когда надсмотрщик вывел её из барака, приобняв за талию.

Так даже демоны друг к другу не относятся, решил Вениамин. Высказывания в стиле "лучше смерть, чем рабство" приобрели неожиданно едкий смысл. Он сам уверен, что вернётся домой — а если было бы иначе? Если бы он знал, например, что проведёт здесь, в бараках, остаток жизни — что тогда?

Даже предположение заставило его содрогнуться.

Надо бежать. Пока ещё может хоть чуть-чуть пользоваться магией, пока тело выдерживает тяжёлую работу и побои.

На утро, после завтрака, подошёл один из вчерашних слуг и повёл Вениамина к особняку, а вернее, к пристройке сбоку.

— На колени, — шепнул он с несильным толчком в спину, — это наш господин.

У мага был совершенно другой господин, но он промолчал и опустился на сырую ещё от росы землю. Колени и спина отозвались болью — тело слушалось с трудом.

— Он, значит, маг?

— Да, господин, — не поднимая головы ответил слуга.

— Хорошо, — и обратился к Вениамину:

— Лечить, значит, можешь?

— Совсем немного. Я не целитель.

Мужчина нахмурился:

— Если тебе не мало скамьи, не забывай про уважение.

Что он имеет в виду? Вениамин оглянулся на слугу. Тот стоял, опустив глаза вниз. Может, этому человеку не нравится, когда ему смотрят в глаза? Маг припомнил, как разговаривают слуги. Дело, наверное, в этом. Или нет?

Он опустил глаза:

— Да, господин.

Получилось плохо. Кажется, он не привык. Ну, значит, снова плеть.

Тяжёлая работа пополам с ежевечерним наказанием оказалась куда тяжелее, чем он думал вначале. Сколько он ещё выдержит?

— Ладно, пока сойдёт, — саркастически усмехнулся "господин". — Если можешь вылечить себя, значит, и кого-то ещё.

— Я плохо умею лечить. Себя куда легче.

— Господин.

— А? — не понял Вениамин. Тот рассмеялся.

— Ещё раз забудешь прибавить "господин", отправишься обратно на скамью.

— Понял. Господин, — добавил он, спохватившись.

— Иди сюда.

Он развернулся и зашёл в пристройку, пригнувшись в дверном проёме.

Тёмновато, но светлее, чем в бараке. В принципе, всё различимо. Сыро и душно. Здесь раньше явно держали какой-то скот: это выдавал запах. Сейчас в бывшем сарае стояла кровать: для разнообразия не тюфяк на полу, а нормальная постель. Табурет в углу за деревянным столом. Две девушки — одна на табурете, вторая на кровати, лицом к стене.

Та, что сидела, сразу вскочила и опустила голову. Точно, хозяин не любит, когда ему смотрят в глаза.

Вторая не пошевелилась.

— Вот её сможешь вылечить?