Экзорцист и демон - Страница 11

К оглавлению

— Что это? О, да, это именно тот документик! — закричал демон счастливо. — Ты нашёл его! Что же ты сразу не сказал?

Вениамин отвёл глаза.

— Ты что, хотел оставить его себе? — с несчастным видом протянул Кархагор.

— Нет, что ты! Я… просто боялся…

— А, что я — зло? — сразу развеселился демон. — Вен, ты заколебал уже.

Тот удивлённо замолчал. Вениамин же обманул его, предал доверие, что, это смешно по его странному демонскому мнению?

— Я был неправ, прости.

— Ой, да ладно, забыли! Всё, не обсуждается, а то ты целый день будешь переживать. Нечего по всякой ерунде заморачиваться. Ты хочешь почитать, что здесь написано? Я тебе переведу.

Но экзорцист не мог просто так перестать об этом думать. Что за странное отношение ко всему? Разве так нужно вести себя с врагами? Разве демоны не должны ненавидеть его? Или Кархагор врёт ему, причём очень изощрённо, либо всё, во что Вениамин верит — ложно. Вышний Повелитель, все мы чада твои, неужели и демоны — тоже?

3. Экзорцизм для дамы

Вспыхнули небольшие алые молнии, ниточками расползлись по лиловым тучам и оставили в серых пушистых облачках багровые отблески. Горизонт слил тускло-красное небо с чёрно-красными скалами и с ярко-красными потоками далеко внизу. В потоках мчалась ослепительная магма, она хлестала каменные берега и бурлила над порогами. Равнина пробиралась между высокими торжественными пиками и раскрывалась резкими расщелинами. Мчались насекомые, напоминающие водомерок, которые выбрались на сушу; они ныряли в огненные потоки, вытянув назад тонкие лапки. Прозрачные, отсвечивающие алым, потоки воды спадали с высоких крутых скал, прорезали равнины. Там, где они вливались в магму, клубился пар, медленно утекал в небо, смешивался с облаками и горячим дождём опрокидывался вниз. Капли впечатывались в крылья бурых и жёлтых птерозавров и больших ящеров с блестящей кожей, переливающейся от чёрного к оранжевому и голубому. Вот птерозавр спикировал на шустрое насекомое, но то нырнуло в поток магмы, оставив крылатого ни с чем.

Вениамин почувствовал нехватку воздуха и понял, что задержал дыхание. Он шумно вздохнул и оторвался от окна.

— Кархагор, это что… в этом мире везде такое?

— Ну конечно, — его приятель расплылся в довольной улыбке. — Я же говорил, что вид из окна моего замка заслуживает внимания! Отличные пейзажики, а как же!

Вениамин поморщился.

— Я тебя прошу, говори нормально! Мне трудно тебя воспринимать. Да и момент испортил. Хм, неужели тебе это нравится?

— А почему вдруг демону не должен нравиться мир демонов? Неужели ты скажешь, что это некрасиво?

— Нет, красиво, конечно… Он замялся. — Просто как-то мрачно это всё.

— Ну, Вен, чего ты здесь мрачного нашёл? Кстати, светло всегда. Даже ночью не мрак, как у вас, людей, в мирах, а вполне такие светлые сумерки.

Кархагор немного расстроился, и его друг это заметил.

— Хм, я не имею в виду то, что мне не нравится этот пейзаж. Просто страшно немного. Эти животные — они могут быть опасны, да и магма для меня смертельна.

— А, я и забыл! Температурный диапазон у тебя другой… Ты в этой магме искупаться не захочешь. Ну ладно, зато ты замёрзшую воду потрогать можешь. Ты наверняка считаешь лёд красивым. — Он поморщился.

— Ну да. Хотя предпочитаю, всё-таки, свежую зелень деревьев и лугов.

— А из другого окна у меня вид на лес! — оживился демон. — Только он лиловый. Показать?

— Хм, давай потом.

Вениамин снова повернулся к окну. По-прежнему кружили птерозавры, гоняя пар мощными кожистыми крыльями. Что в них было странного — это четыре худые ноги. Да и ящеры внизу были шестилапыми.

— Ну Вен, ну что с тобой? — заныл демон. — Ты вообще какой-то странный! Ну что случилось? Почему ты не хочешь мне рассказать? Я могу дать совет не только в том, что касается женщин.

— Да нет, это как раз касается женщин. Вернее, женщины.

— Неужели тебе, наконец, понравился кто-то? — обрадовался Кархагор.

— Может ли она кому-то не понравиться?

— Что, очередной идеал? — поскучнел демон. На его лице отразилась тень того, что он думал об идеальных женщинах.

— Очередной! Гевия разбирается в точных науках, знакома с теорией магии, может поддержать беседу на любую тему. Она безукоризненно ведёт себя в обществе, но не зазнаётся, она аристократка из древнего рода, богатого, потому, как управляет владениями Гевия сама. И, разумеется, великолепно управляет. Да ещё помогает нищим. И при всём при этом красива, как богиня. Я доступно объяснил?

— Ещё как! Мне даже самому захотелось взглянуть на эту… ты сказал "Гевия"?

Вениамин кивнул.

— Да, её так зовут.

— Интересно посмотреть, что, она и правда вся такая?

— Кархагор! — вдруг испугался маг. — Пожалуйста! Тебе же всё равно. А мне она действительно в душу запала.

— Ну что ты! Не волнуйся за это. Хотя была бы месть, — он захихикал, — за то, что ты меня изгонял! Я шучу, если что.

— Я понял, что шутишь. Но всё равно даже думать страшно…

Вениамин опять отвернулся к окну. Для демона это, может, не имеет большого значения. В самом деле, как же он может понять, что такое глубокое чувство, если меняет женщин с такой же скоростью, как день сменяет ночь? Демон — он и есть демон. Да, он наверняка нашёл бы путь к сердцу даже такой яркой красавицы, как Гевия. По крайней мере, Вениамин ещё не видел, чтоб его друг терпел неудачу в сердечных делах. Вот только наслаждался очередной победой он, как правило, недели две-три. И, несмотря на это, Кархагор утверждал, что ни одну женщину он не оставил разочарованной. Вроде бы, они расставались с ним по собственному выбору. Как он этого добивался, Вениамин не знал. Точнее говоря, когда он проявил любопытство, Кархагор пообещал научить его, и экзорцист потихоньку перевёл разговор на другую тему. Благо было это несложно — мысли у демона перескакивали с одной темы на другую иногда без всякой связи.